Он закурил и присел возле одного из гробов.
Монотонный шум шелеста листвы, редкие звуки издаваемые птицами и немые останки погибших солдат, всё это создавало атмосферу какой-то бесконечной пустоты и отсутствия смысла во всём.
Он сидел минут пять, всматриваясь в опустевшие глазницы черепа, а ведь когда-то это были живые люди, ребята 20-30 лет… глаза их были наполнены жизнью, наполнены желаниями жить, творить, любить и быть любимыми…молодые, весёлые… А сейчас он, спустя более семидесяти лет, мужик, которому давно перевалило за пятьдесят, ищет их в лесах и полях…хоронит их…тех самых некогда молодых ребят… Для нас они навсегда останутся молодыми.
В тот момент всё это показалось мне неправильным. Само понимание, что взрослые хоронят молодых, делало всё неправильным.
На тот момент мне самому шел только двадцать третий год…
