Рассказ второй.
Небольшая, но уютная гостиница на огороженной территории возле соснового бора. Три отдельных домика под потребителя с разными запросами. Кому баньку подай, кому большую гостиную с возможностью самому готовить, а кому и бюджетный вариант — просто коридор с семью двухместными номерами и общим санузлом. Стриженный аккуратный газон, гномики на клумбе, грядка с потрёпанным укропом, песочница с забытой кем-то машинкой самосвал, дровяник, беседка и зона барбекю между трёх столов со скамейками. Просто удобно и функционально. Основные категории постояльцев – это рыбаки, что приезжают почти круглый год с жёнами и детьми, охотники по сезону большими мужскими компаниями и семьи, ведущие активный образ жизни, что приезжают круглый год покататься верхом на лошадях, небольшая конная база в паре километров от гостиницы.
Так было и в этот вечер. Большой дом с баней заняла шумная компания три семьи с детьми и пенсионерами. Они отмечали юбилейную дату бракосочетания одной из пар. А потому вели себя шумно, но в рамках культурного приличия. Часть домика с двойными номерами так же заняли они, заселив туда детей и одного великовозрастного холостяка. Дом с большой гостиной был на четыре комнаты, две из них заняла молодая семья с двумя детьми мальчику восемь дочке лет десять. Подтянутые, спортивные постоянно селфи на фоне всего, что можно принять в качестве фона, четыре велосипеда у стенки домика и небольшая собачка породы бигль. Хозяйка гостиницы предупредила, что и два других номера сданы, но постояльцев никто целый день не видел. Так и сошлись на одном дворе гостиницы сторонники ЗОЖ и весёлая хмельная компания с алкоголем, жирной едой и скабрёзными шуточками на уровне анекдотов про поручика Ржевского. Поздоровались для приличия, гуляющая компания предложила присоединиться, но спортивная семья вежливо отказалась, попросив в ответ, сильно не шуметь, поскольку будут рано укладывать детей. Так и разошлись, понимая, что отдых сорван. Одним не насладиться тишиной первозданной природы, другим не поорать до утра песни Лепса, нарушая эту самую тишину.
Уже в сумерках, к воротам гостиницы подъехал чёрный Крузер, въехал на территорию и припарковался на свободном месте парковки. Гуляющая часть на время притихла всматриваясь в новых постояльцев. Те, абсолютно привычно, так будто не первый раз тут отдыхали, стали разгружать автомобиль вынимая из него личные вещи и ашановские пакеты с продуктами. Вещи на веранду, продукты на стол перед мангалом. Прибывшие поздоровались сначала с теми постояльцами что гуляли на улице, затем с семьёй в домике. Роберт поинтересовался у родителей, в каком часу планируют укладывать детей, чем вызвал уважение у папы с мамой. Затем проверил свою комнату, кинул вещи, переобул пыльные ботинки на лёгкие тапочки и вышел обратно к машине. Последними в дом заносили лопаты и металлодетекторы. Деусы сразу же пошли на зарядку, Мишка потянутся к раковине и дежурной щёткой из походного набора стал чистить найденную сегодня иконку всех святых. Данилыч в это время уже разводил огонь в мангале готовя угли для шашлыка.
Среди общего гула гулявшей компании Данилыч чётко услышал вопрос заданный грузноватой женщиной своему мужу. – А это, кто такие? Охотники?
— Нет. – ответил муж вглядываясь украдкой в сторону Данилыча. – Сезон охоты закрыт и на рыбаков они не похожи, удочек не видно и сапог нет, да и рыбаки в это время суток на реке сидят, там самый клёв вечером.
— Так они миноискатели в дом заносили и ещё в машине у них я лопаты видела. Это что? Чёрные археологи?
— «Ну, что же, вечер будет однозначно интересным» — подумал Данилыч раскладывая нарезку из пакетов на стол и расставлял походные жестяные рюмки.
Тем временем Роберт и Миша познакомились с соседями по домику. Марина и Максим – взрослые, он юрист она ландшафтный дизайнер. Воспитанные дети Альберт и Даниэла. Когда родители проговаривали имена детей, то закономерно ждали глупых вопросов на эту тему. А после того, как в ответ им представился Роберт Юрьевич, молодые родители поняли, что вопрос на тему выбора имён для деток, уж от него точно не последует.
— Ой, а что это такое, интересное. – Миловидно, ненавязчиво поинтересовалась Марина, обратив внимание на то, как Мишка под лампой разглядывал нательную иконку.
— Нательная иконка, вторая половина 15-го века, владимирский тип Избранные святые. – Деловито с интонацией академика на советском ТВ ответил Мишка.
— Какая прелесть. А откуда она у вас?
— Нашел сегодня.
— Как нашли?
— Вот так, на опушке леса, почти верховой сигнал был.
Марина не поняла, как это можно было найти и что значит верховой сигнал, а вот Максим понял и решил вступить в диалог. – Насколько мен известно, это не совсем законно? — Роберту в утверждении соседа понравилось слово «не совсем». Это означало, что человек готов к диалогу по теме, а потому изобразив самую милейшую улыбку которой мог бы позавидовать даже сам Чеширский кот, Роберт обратился к семейной паре.
— А вот на эту тему у нас Денис Данилыч, очень хороший рассказчик. Он в посёлке учителем истории работает, да ещё и к тому же краеведением занимается, если вы ему вопросы зададите, то до утра можно будет слушать легенды и истории здешних мест, ну, а так же он вам и про наше хобби может рассказать.
Максим посмотрел неуверенно на жену, видно было, что его заинтересовал такой вариант проведения вечера, но, как и положено, в таких ситуациях, последнее слово всегда было за женой. – Я думаю, что сегодня дети могут и чуть попозже лечь спать. – Сказала Марина, намекая, что незря вчера собирая вещи, положили в сумку бутылочку хорошего французского сухого вина. А в ответ на «попозже» по домику разнёсся дружный клич детских голосов – Ура!!!
Примерно через полчаса, когда ко столу подали первую сетку с грилованым мясом, за этим столом уже собралась вполне душевная и интересная компания. Наши трое камрадов копарей, соседи по домику Марина с Максимом и двое мужчин из шумной компании соседнего кемпа. Им так же хотелось пообщаться с новыми людьми, а заодно сбежать от своих, особенно когда по устоявшейся традиции совместного отдыха, разговоры начинали переходить на бабские темы. Виктор и Иван Антонович. Первый из Видного, второй из Жулебино, уточнять где и кем работают не стали, да и мало кому это было интересно.
Тяпнули по третьей рюмочке, и Данилыч осмотрев присутствовавших задал вопрос. – Вас наверное интересует, что есть наше замечательное хобби которое в нашей среде называется копом, от слова копать? Ну не вас конкретно. – Рассказчик показал на Роберта и Мишку. — Вы так-то об этом знаете не понаслышке.
— Отчего же – вмешался Мишка. – Мне, например ваши рассказы Денис Данилович всегда интересно слушать. – А другие гости всем своим видом показали, что готовы послушать что-то новое и интересное.
— Ну, тогда начнём с интерактива. У нас, у учителей в последнее время этот самый интерактив требуют, как в советские времена продвижение идей ленинизма. Потому начну с опроса. Скажите коротко, что вы знаете о приборном поиске? – Увидев, что слушатели замялись, Данилыч, как опытный учитель с педагогическим стажем, стал медленно проговаривать варианты, а слушатели в ответ единогласно соглашаясь махали головами. – Чёрные археологи? Расхитители могил? Разрушают памятники археологической культуры. Продают находки ради собственной наживы. И уничтожают историю нашей страны? Так или есть ещё что добавить?
— Нарушают закон Российской федерации относительно охраны археологических ценностей. – Добавил Максим. Как юристу ему было бы интересно пообщаться на понятные ему темы. Но Данилыч, его немного огорчил.
– По закону мы может поговорим позже, есть что сказать на эту тему, особенно в рамках его применения на практике, но сейчас предлагаю обсудить моральные понятия и принципы. Атак же, как и почему нас не жалует официальная пресса. И начну я с самого главного заблуждения, о том, что люди которые ходят по лесам и полям с МД, на нашем жаргоне – прибор. Так вот, что мы своей деятельностью похищаем и присваиваем ценные археологические находки, имеющие большую важность для изучения истории нашей страны в целом и края в частности.
Данилыч посмотрел под ноги и ковырнув носком ботинка, увидел под столом ржавый гвоздь. Чуть покряхтев, сгибаясь в пузе, не молодой козлик, как никак, мужчина в полном расцвете сил, поднял гвоздь и показал его своим собеседникам. – Это, как видите, простой, ржавый, погнутый гвоздь. Скажите, может в нём быть, какая либо историческая или археологическая ценность? – Слушатели поняли, что вопрос с подвохом и решили промолчать и только Марина вроде, как попыталась что-то ответить, но потом осеклась и тоже решила послушать. – И вы правы, ценности в этом гвозде ровно столько, сколько стоит железо его веса. А вот если этот самый гвоздь найдут в саркофаге египетской мумии периода Среднего царства – это будет мировая сенсация. Напомню. В древнем Египте не было железа и если археологи и находят редкие железные предметы, то считается, что они метеоритного происхождения. Но, вы поняли, что если железный гвоздь найти в саркофаге – это будет реально важное историческое открытие. Соответственно стоимость такой находки будет исчисляться сотнями тысяч долларов, а может и миллионы. И что из этого примера, вы можете понять и вынести относительно археологической ценности исторических предметов?
— Что важен не сам предмет в отдельности, а среда, в которой он найден. – Быстро ответил Максим, изучавший факультативно криминалистику в университете.
— И это правильный ответ Максим. Неси дневник, поставлю тебе большую пятёрку с плюсом. – Фраза про дневник была дежурной шуткой у Данилыча, но всегда хорошо «заходила» в новых компаниях. — Исторический предмет, найденный на перепахиваемом поле, на бывшей дороге в лесу или же на огороде не несёт в себе ни какой археологической информации. Потому что, в этом случае его нельзя даже датировать. Вот нашёл я у себя в огороде крест 12-го века, откуда он там? Может его потеряли в том самом 12-ом веке? Может он хранился, как реликвия в семье передавая от отца к сыну и потеряли его в 17-ом веке? Может в 20-ом где-то при стройке раскопали старое кладбище и строитель нашёл его в отвале земли, а потом потерял его, а может это и вовсе китайская подделка с Алиэкспрес и мне в огород её подкинули друзья, желая пошутить глупо? Да, предмет редкий, но ценность он может представлять только для коллекционеров.
— Мне кажется, что вы осуществляете подмену понятий, стараясь убедить нас в правоте своей точки зрения – Максим поставил бокал с вином на стол и прикусил выпитое ломтиком какого-то дико пахучего сыра. Да-да в гостевом домике среди посуды на кухне оказались винные бокалы, Икея, но всё же. – Вы говорите, что предметы не могут иметь археологической и иной ценности для науки, если нет возможности проследить их историю. А как же культурная ценность или художественная, ведь предмет может представлять интерес с точки зрения визуальных форм. И ещё, вы сказали, что предметы интересны только коллекционерам, а я думаю, что любой исторический предмет будет хорошо и с благодарностью принят в музее.
— Два вопроса в одном, начну с последнего. Государственный исторический музей – ГИМ, адрес: Красная Площадь, дом 1. Пять с половиной миллионов единиц хранения, естественно исторических предметов. При этом в постоянной экспозиции не более 3% от общего фонда, последняя смена экспозиции была 30 лет назад, более 80% фондов вообще ни когда не демонстрировалась публике. По сути это большой склад предметов которым больше 100 лет. Но и это не самое страшное. Предвидя ваш вопрос «А вот же есть региональные и краеведческие музеи, там нехватка экспонатов» Отвечу конкретным примером. Полгода назад у нас в областном центре при филармонии открылась выставка нательных крестов. Несколько КОЛЛЕКЦИОНЕРОВ и один краеведческий музей представили на выставку свои коллекции, примерно четыреста крестиков разных времён от Древней Руси, до наших дней. Знаете, сколько людей посетило эту выставку? За две недели триста человек, и то, за счёт того, что подтянули группы школьников классами. А в это время в доме напротив филармонии, пиццерия объявила акцию, всем пришедшим скидка 30%. Думаю, не стоит говорить о разнице посещаемости?
За каждым историческим предметом должна быть история, а так это просто некий предмет, которому больше ста лет. И интересен он, может быть только тем, кто понимает его ценность. Теперь, что касается вашего вопроса о культурной и художественной ценности исторических предметов. Скоро у отечественной археологии будет юбилей. 200 лет с начала научного подхода к изучению древностей и проведения систематических раскопок. За эти 200 лет на территории среднерусской равнины было найдено, выкопано, обработано, систематизировано и каталогизировано ВСЁ, что только можно было найти. Отработаны тысячи могильников, сотни городищ, тысячи раскопов в черте современных городов. За последние сорок лет, ни каких новых открытий на территории среднерусской равнины не сделано. Потому наши археологи и стремятся сбежать на юг, Кубань, Кавказ, средняя Азия, там им интересно, а у нас тоска и однообразие.
Не верите? Ну вот Мишка нашёл иконку, сфоткал, выложил на форум для определения, ему через три минуты ссылку на каталог 1964 года. Полное описание предмета, вес, металл, где и когда изготавливались и в фондах каких музеев хранятся аналоги. Если бы этот предмет был бы в единичном экземпляре, то можно было бы представить некую художественную ценность и то с большой натяжкой на «но».
— Да, но ведь одними иконками находки не заканчиваются? – Максим продолжал придерживаться своей точки зрения. А она была такой, что законы зря не пишут. – Вы ведь можете найти действительно что-то ценное, какие ни будь сокровища, или богатые захоронения или ещё что-то. Поэтому вашу деятельность и ограничивают законом.
— Законом, так же ограничивают деятельность браконьеров, а вот если рыбак рыбачит на удочку, то его хобби ни кто не запрещает. А вот по нашему хобби разбираться не стали, у нас взяли и законом запретили сам факт извлечения из культурного слоя исторического предмета, и неважно сделал ты это с металлоискателем или просто глазами увидел. Но, опять же уйду от обсуждения законов, потому, что у нас сейчас диалог на тему моральных и этически обоснований. Нарушаем мы их или нет? Вот вы сказали, про клады или сокровища, хороший пример. Кто ни будь из вас, слышал про клад аргонавтов в Сочи? – Наступила пауза, собеседники напрягли память, но кроме знакомого мифа про золотое руно ничего вспомнить не смогли. – Я, от чего-то так и подумал, а вы господа копари, что скажете?
— Я что-то читал на одном форуме, но сейчас уже сути не помню, там кажется, что-то нашли из античных предметов. – Размыто и задумчиво ответил Роберт Юрьевич.
— Ну, примерно, да вроде, и было что-то так. – Данилыч передразнил в ироничной форме интонацию Роберта, указывая на пустые рюмки. Выпили, историк медленно прожевал кусок шашлыка и продолжил под общее мучительное ожидание продолжения рассказа. – В 1997 году фэсбэшники накрыли одного жителя Сочинского района. Он через третьих лиц пытался продать по антикварам города античную серебряную посуду. Сотрудники сочинского исторического музея определили, что это примерно 4-6 век до нашей эры. Кладоискатель с металлоискателем нашёл вещевой клад в горах 26 предметов. Чаши, тарелки, и прочая утварь. Поскольку ему оформили добровольную сдачу, то статью на кладоискателя не завели, но и положенные 25% от государства ему не отдали. Изучать это клад в Сочи приехали ведущие археологи страны, совещания, теории симпозиумы. Решили, что нужно осмотреть место, где клад был найден. Кладоискатель провёл их на место, где он откопал этот клад, и учёные на месте ничего интересного для себя и науки не нашли. Просто каменистое плато в горах, до которого идти 4 часа по густому лесу. И всё. Правда сделали предположение что, скорее всего, вероятно и возможно тут когда-то было древнее святилище и клад спрятали при набеге врагов. Следов святилища видно на поверхности не было, но и искать их никто не стал и вообще проводить в этом месте археологические изыскания никто не захотел. Клад сдали в музей и к нему пускали только ограниченный контингент учёных.
Что в итоге? Никаких научных знаний клад не дал – это просто предметы с неизвестной историей. Его могли закопать в этом месте, кто угодно и когда угодно. Временной привязки у вещевых кладов нет. Любая версия может быть верной. Ну например, у барина в 19-ом веке хранилась коллекция античного серебра, он ею гордился и всем демонстрировал. В это время холоп Прошка мечтал жениться, но на свадьбу денег не было, вот холоп и стащил у барина посуду, ночью в состоянии стресса закопал в лесу, а потом просто не смог вспомнить, где закопал. Поймите, для науки очень важны факты, а фактов в этом кладе нет, только формулировки – возможно, вероятно, может быть и по общему мнению. В археологии предмет важен только в привязке к археологическому объекту. Вероятность найти на территории среднерусской равнины, что-то такое, что заставит переписывать учебники истории, практически равна нулю. Всё, абсолютно всё от каменных топоров до свинцовых пуль наполеоновской армии, всего этого сотнями штук и центнерами веса лежит в запасниках музеев. Что бы вы понимали насколько много исторических предметов сейчас на руках у населения, я вам покажу ссылку на интернет-аукцион, очень интересный лот — предметы вещевого клада бронзового века.
Данилыч достал смартфон быстро и недолго покопался в галерее и открыв нужное фото предал гаджет Максиму. Там были скрины с сайта продаж личных вещей, где разными лотами выставляли на аукцион несколько предметов. Бронзовые топоры кельты, три наконечника копья, бронзовый нож, наручи и десятка два бронзовых наконечников стрел. Красивые предметы в хорошем состоянии с тематическими узорами, благородной изумрудной патиной и без следов повреждений или утерь. Аукционы были закрыты, а на страницах были зафиксированы максимальные ставки от покупателей. Топоры ушли по цене чуть больше пяти тысяч рублей, наручи по три тысячи, копья не дотянули до семи и нож был продан примерно за 15 тысяч.
— Это реальные вещи? – Удивился Максим. Передавая смартфон по кругу стола Ивану Антоновичу – Не подделка? А почему цены такие смешные?
— Всем желающим продавец отправлял на почту фотографии высокого разрешения. – Ответил Данилыч. – Хотя в наше время быть на 100% уверенным нельзя. Однако о подделках бронзовых вещей для продажи на аукционах я не читал и не слышал. Были истории о попытках продать, под видом исторических, отдельные ювелирные изделия, из золота или серебра. Перстни опричников, серьги византийских модниц или браслеты скифов. Но таких вещей очень мало и реальные коллекционеры покупают их при личной встрече.
— Ох ни фига себе. – Воскликнул Иван Антонович, увидев скрин аукциона по бронзовому ножу. Это же бронзовый век и всего 15 тысяч? Да мы коллективом в прошлом году шефу на юбилей скидывались, покупали охотничий нож за пятнадцать целковых, так нам сказали, что это ещё дёшево. А тут реальная археология до нашей эры и всего пятнадцать. Возьму на заметку.
— Цену предмета на рынке коллекционирования определяет не его древность, а его редкость. Такого добра, — Данилыч показал на всё те же фотки бронзового клада. – Сейчас на рынке очень много, зачастую лоты остаются без внимания покупателей, потому цена такая. Причин у столь низкой цены три. Первая – это то, что в 90-е на постсоветском пространстве были распроданы экспонаты огромного множества школьных и иных общественных музеев. На том же Кавказе, какой ни будь скифский меч, ПТУшники меняли на пару кроссовок, коробку сникерсов или вообще на то, что удастся обменять. Я слышал историю, о том как один коллекционер за блок примы приобрёл полный погребальный набор скифского война, до этого хранившийся в музее сельского дома культуры. Золотое время для коллекционеров. Затем массово стали появляться металлодетекторы, и тут, надо понять и признать, что и нелегальные копатели добавили на чёрный рынок немало предметов. Но основной причиной резкого снижения цены в последние годы, снижения в пять, а то в десять раз стал нынешний кризис. То, что сейчас продаётся в 90% случаев это распродажа коллекций обнищавших коллекционеров.
Вообще кризис последних годов очень сильно ударил не только по коллекционерам, но и по чёрным копателям. Ну, вы уже поняли, что у нас, как и на рыбалке или на охоте, есть браконьеры. Для нас чёрные копатели — это люди, которые целенаправленно зарабатывают на нелегальных раскопках. При этом специально лезут на археологические объекты, кладбища и могильники. Помню, лет восемь назад, приезжал один такой со мной знакомиться. У него свой грузовик, в кузове оборудование и небольшой трактор с ковшом и отвалом. Познакомились, он мне рассказал, что в основном ездит по югу нашей страны, степи, могильники, стоянки и поселения скифов. Много чего интересного накопал, показывал на фото находки, потом ценники на продажу. Ну и мне предложил долю, если я как краевед поделюсь полезной информацией, где у нас в округе могут быть старинные городища домонгольского периода. Я напрямую отказывать не стал, кто его знает, может человек мстительный, а потому многозначительно обещал подумать. Он уехал, потом ещё года три писал в личку на ВК, как у меня дела и так далее. А тут в этом году смотрю, он аватарку сменил, дай думаю, загляну в ленту. А человек работать устроился управляющим в автосервис. Видимо перестало его кормить ремесло.
Вообще падение цен на старину стало защищать археологические места лучше, чем любой закон. Раньше, как было? Нашёл человек затерянное в глухих лесах место, где когда-то стоял монастырь 13-14 века, копает сезон, затем понемногу продаёт найденное: крестики, иконки, монетки и на весь год безбедной жизни хватало. Один крестик мог стоить сто тысяч рублей. А сейчас, тот же крестик не больше десятки, так на этом одни убытки. Вот и остались в нашем хобби те, кто им занимается ради интереса. Но это лирика, предлагаю перейти к обсуждению мирового опыта по теме частного приборного поиска, но для начала можно и выпить. — Выпили поморщились закусили и продолжили слушать Данилыча.
– Вообще мировую правовую практику можно смело разделить на два основных примера, по условию можно или вообще нельзя копать исторические предметы при помощи МД. Первый, где можно копать, но осторожно и второй где вообще нельзя никак и нигде. Проблема массового появления на рынке хороших МД стала возникать в европейских странах намного раньше, чем у нас в стране. Для примера разберём перечень стран, где вообще нельзя копать, как с прибором, так и без него. Это, например Кипр, Греция, Египет. Тут всё логично – в прошлом эти страны очень сильно пострадали от бесконтрольного вывоза исторических ценностей, поэтому там вообще имеют самые жёсткие законы по археологии. Так же можно понять, что история для этих стран – самый главный источник валютной выручки. Ну не повезло им, как нам с газом и нефтью. Саудовская Аравия, там полвека назад, как приняли закон, что всё, что лежит в земле, будь это нефть или ржавый кусок железа, всё это собственность короля, так этот закон действует и поныне. Наказание вплоть до смертной казни. Китай – полный запрет на метало-поиск, но судя по статистике продаж металлоискателей в поднебесной, там этот запрет работает точно так же, как и у нас. Китай понять можно, у них полная монополия государства на историю, поэтому вопрос о частной археологии даже не рассматривается. К тому же Китай, как и Греция, пережил очень болезненный период массового вывоза культурных ценностей колонизаторами. Обобщая примеры, можно понять, что полный и обоснованный запрет на частную археологию или поиск с МД существует там, где государство зарабатывает на собственной истории. История – источник государственного дохода и народ в этих странах полностью поддерживает все ограничения по историческому поиску. Кстати, а вот ходить с прибором по пляжам и искать украшения, потерянные нерадивыми туристами, почти везде разрешено.
Теперь разберём примеры, где можно свободно или относительно свободно ходить и копать с прибором. США и Австралия. Там культ частной собственности, поэтому если ты владелец земли или договорился с таковым, то ходи и копай что хочешь. Европа, та, что северная. В германии и Франции, там почти, как и у нас, копать нельзя, но если сильно хочется, то можно. Коп, как хобби там не так популярен, как у нас в стране, однако людей с приборами гуляющих по полям встретить можно. Ели кто спросит, а чего это вы тут делаете? Ответ – ищу ключи или молоток или обручальное кольцо. Интересный пример, так один фермер лет десять назад нашёл клад кельтов состоящий из нескольких килограмм золотых украшений. Фермер сдал это все в жандармерию, а на вопрос, как он это нашёл, ответил, что искал в поле молоток. На неделе пахал поле на тракторе и потерял молоток, а это подарок жены.
Но перейдём к двум странам, опыт которых просто обязан стать для нас примером. Первая в списке для примера — это Англия, а вторая страна, вы удивитесь, но это — Эстония. Объединённое королевство. – Данилыч сделал протяжное окончание на последнем слоге и взором показал, «А не желают ли гости выпить» гости тем же образом показали, что можно пока и пропустить. – Прекрасно, тогда слушаем. – Выдал заключение Данилыч и продолжил рассказ.
— Британия, одна из первых стран в Европе, где пришли к логическому мнению и, по моему убеждению, абсолютно грамотному выводу, что если нет сил и средств бороться с чёрными археологами, то нужно заручаться поддержкой тех, кто себя не причисляет к нарушителям моральных и этических ценностей общества. А шло английское общество долго и тернисто к осознанию того, что человек блуждающий по полю с МД в руках это не преступник, а как сказал министр культуры Великобритании «Историк энтузиаст». Как вы сами понимает, культурный слой в Британии намного богаче, гуще жирнее и слаще чем на нашей среднерусской равнине. И проблема чёрных археологов и нелегальных кладоискателей в Британии была намного шире, чем у нас. До 2009 года, могу ошибаться в точности даты, но как-то в этом промежутке времени, все исторические и культурные ценности найденные в земле на территории Британии принадлежали, по закону, её Величеству королеве. Однако, с появлением недорогих, но мощных металлоискателей появилась проблема и определённые сложности в привлечении к ответственности за незаконный поиск исторических предметов. Ведь, как можно понять, одно дело когда чёрные археологи копали площадями и шурфами вглубь, что бы найти что-то ценное, а другое дело копатель с прибором и маленькой садовой лопаткой, откопал находку закопал ямку и попробуй докажи что он вообще что-то копал.
Людей на полях и лесах становилось всё больше. Проблема стала всё чаще попадать на страницы газет и в новостные ролики местных телеканалов. В начале нулевых один фермер в Британии прославился тем, что за год сдал полиции 30 нелегальных кладоискателей. Те тайком и без его разрешения ходили по его полям. Другой же британский фермер попал на страницы газет после того, как ему пришлось вызывать сразу и полицию, и скорую помощь. На его участке, где когда-то стояла римская усадьба, подрались два кладоискателя.
Британцы стали первыми, кто на уровне правительства понял, что простыми запретами и ужесточением закона вопрос с копателями не решить. А для этого нужно сознательных любителей археологии или кладоискательства легализовать. Была введена система лицензий и клубов. Всё как для охотников и рыбаков. Лицензия на кладоискательство в Британии стоит недорого, всего восемь евро в год. Но благодаря клубной системе удалось решить несколько вопросов, в том числе и остановить незаконные вторжения копателей на частные территории. Ведь если собственник земли напишет жалобу на копателя в клуб, нарушителя могут исключить и занести в чёрный список. А это полный запрет на любимое хобби, поскольку за кладоискательство без лицензии и членства в клубе могут реально посадить в тюрьму. Что получилось в итоге? Любители приборного поиска в Британии стали более дисциплинированными и уважать частные права на землю.
Дальше, был решён вопрос о принадлежности находок. По новому закону была введена система, согласно которой все найденные предметы, представляющие культурную ценность должны сдаваться коронеру. Небольшое уточнение – культурную ценность представляют предметы, состоящие исключительно из драгоценных металлов. Коренер, в свою очередь, проводит оценку предмета и выставляет его на продажу. Первыми находку имеют право купить музеи или иные государственные учреждения. Если по прошествии установленного законом времени в один год, ни один музей не покупает находку, собственники предмета могут выставить его на аукцион для частных лиц. Так, например, в 2009 году копарем с МД был найден клад золотых украшений. Клад оценили на сумму более трёх миллионов фунтов. Клад в полном объёме был выкуплен двумя британскими музеями на деньги частных пожертвователей.
— Охренеть. – Произнёс, эпично восхищаясь, Иван Антонович. – Это не фейк? С трудом вериться. Да я не про клад, а про пожертвования от частных лиц. А, как делят деньги от продажи ценностей, сколько процентов нашедшему?
— Согласно закону, половина нашедшему, половина хозяину земли, если земля муниципальная, то деньги идут в бюджет муниципалитета. И это тоже плюс к порядку. Если раньше муниципальным властям было откровенно наплевать на сохранность исторических мест. Ну, ходит там кто-то, ну что-то ищет, нет у нас времени каждого сторожить. То, теперь смотрят за каждым холмом и лесочком, не дай бог кто-то без ведома хозяина будет копать.
На самом деле в опыте Британии очень много интересного. Да, этот закон не устранил проблему чёрных археологов. Там, как копали исторические поселения и могильники, так и копаю до сих пор, но как заверяют в правительстве Великобритании, число выявленных нарушений с каждым годом становиться всё меньше. И в первую очередь, потому что собственники земли, имея свой корыстный интерес стали намного пристальнее следить за археологическими объектами. И тут надо отметить, что с точки зрения интересов все получают своё. Кладоискатель адреналин и возможность хорошо провести время на природе. Собственник земли возможность заработать. А наука подробные и детальные данные о предметах найденных в конкретной местности. А что было до этого? Копатели постоянно нервничали, опасаясь, что их сдадут в полицию. Собственники земли, ни какой прибыли только раздражение, а наука теряла информацию на нелегальном рынке археологических предметов.
— И всётаки, я считаю, что археологией должны заниматься люди имеющие в этом деле образование и опыт. – Сказал Максим, отстаивая своё мнение и показывая то, что доводы Данилыча не повлияли на его точку зрения. Иван Антонович с сотоварищем, были нейтральны, смотрели на спор со стороны внимательно слушая доводы за и против. – Археология – это в первую очередь точная наука, она формирует основу истории нашей страны. И, что может получиться, если эти самые данные будут собирать дилетанты и самоучки? Запрет на нелегальную археологическую деятельность – это, в первую очередь, запрет на разрушение истории. Каждым делом должен заниматься профессионал, а вы говорите хобби. Можете себе представить, что приходите в больницу, а там вместо доктора сидит юрист и говори спокойно вам. «Ничего страшного, я тут ради хобби» Археология – НА-У-КА! И заниматься ею должны профессионалы. Это моё мнение.
— И я не спорю, конечно же, наука точная, детальная и бескомпромиссная наука. И мы сегодня очень хорошо видим, как историю пытаются переписать в Украине. Но, там больше по летописям и иным архивным документам работают переписчики и грантоеды. Хотя помниться мне были там идеи про ген укра, и что этот самый ген найден в большей части костей обнаруженных при археологических раскопках на территории Украины. Но, давайте по сути. Вы хорошо привели пример с доктором в больнице. Потому что, придя в больницу, вы прекрасно знаете, что должен делать этот доктор для вас? Как минимум вылечить. Вы юрист и, люди приходя к вам, хотят получить юридические услуги. Или библиотека, музей, театр, спортивные секции. И ещё что-то, что существует на государственные деньги. Все оказывают услуги населению. Можете сказать, что дали вам лично археологи, скажем нашей Тульской области, за последние тридцать лет? Какие жизнепологающие знания вы получили? Я понимаю, археология – это фундаментальная наука, на её основе историки делают свои заключения. Но вот вопрос к вам. Можете ли вы назвать хоть одно археологическое открытие на территории нашей области?
Максим напрягся, перебирая в памяти. Всё что он может знать по истории Тульской области, желая на основе истории вспомнить про археологию – Ну, мы с Мариной ездили в музей Куликовской битвы. Там хороший археологический музей и вообще там интересная экспозиция.
— Скажу честно. — Ответил Данилыч Максиму. – Вообще тему современной археологии затрагивать не хочу. Там много очень скользких моментов, в том числе и то, сколько официальные археологи должны заполнять бумажной работы. У них бюрократия на уровне семи кругов ада Данте. В качестве ответа на мой же вопрос, я вам скажу, что одной из самых интересных находок наших областных археологов за этот год, стала серебряная монета 13-го века. И это нормально. Ещё был отчёт о том, что раскопали часть плавильной печи 15-го века. И эта находка действительно могла и быть интересной если бы такие печи археологи не откапывали ещё в 19-ом веке. Я ещё раз вам скажу, повторю и если надо доведу до сознания. НИ-ЧЕ-ГО нового, сенсационного, интересного даже специалистам, найти в нашей местности нельзя. Всё, что можно уже откопали, изучили, каталогизировали, сдали в запасники и частично забыли. А по поводу юриста с хобби доктора, так я вам отвечу. Ещё двадцать лет назад, что бы стать топографом и рисовать карты, нужно было долго учиться в институте, а потом подписывать допуск секретности, и ворох иной документации. И только после этого разрешалось работать с аэрофотоснимками, чертить или снимать местность для карт. Сейчас же открыл Яндекс карты, и всё пользуйся, работай и применяй. Это называется технический прогресс.
— Ну, за технический прогресс! – Сказал Роберт Юрьевич, показывая на выстроенные вряд, давно уже наполненные рюмки. Вечер был долгим и интересным, тему копа больше не затрагивали но хорошо прошлись по политике, немного истории, Украина, а как же без неё, разошлись далеко за полночь успев немного послушать как за соседним солом женщины затянули эстрадные песни 80-х и 90-х. пели они душевно но в разнобой. Наутро проснулись, позавтракали, поздоровались и разъехались каждый по своим интересам.
Класс! Душевно!
Благодарю, продолжение будет обязательно)
Продолжение ждём!